Фото:
army.mod.uk
Великобритания вслед за США пересматривает стратегию применения своих вооруженных сил. Отныне акцент будет сделан на развитии сил, способных вести так называемую гибридную войну — и заниматься этим будет ни много ни мало целая дивизия. О какой дивизии идет речь и каким образом она будет вести гибридные военные действия против России?
Что же такое эта гибридная война, так часто в последнее время упоминаемая? Согласно современным определениям, она представляет собой комбинированное, интегрированное, военно-политическое и экономическое противостояние в виде бесстатусного, часто скрытого конфликта. В ходе такого конфликта, который может длиться десятилетиями, против противника применяются специальные — информационные, технические и сетевые — технологии, помимо (и до) непосредственно военного противостояния.
Гибридные войны имеют цель не захвата территории противника, а смены руководства страны противника на более лояльное. Такая война предполагает использование нерегулярных методов ведения боевых действий для противодействия превосходящим обычным вооруженным силам, сводя на нет их тактические и стратегические преимущества.
Специально против России
В августе текущего года появилась информация о появлении в Великобритании специального соединения по ведению гибридной войны. Соответствующей структурой стала 6-я дивизия, образованная на базе так называемого Force Troops Command. Данная дивизия (наряду с 1-й и 2-й) входит в состав полевой армии Великобритании, которой командует генерал-лейтенант Иван Джонс.
Численный состав дивизии составляет 14 500 солдат, сержантов и офицеров. Иначе говоря, целая треть полевой армии является соединением для ведения гибридной войны! Это наглядно показывает, какое значение британцы ей уделяют.
Генерал Джонс сообщил, что 6-я дивизия теперь будет нацелена на ведение кибер— и электронной войны, проведение разведывательных и информационных операций, а также ведение неконвенционных боевых действий силами специализированной пехотной группы. Минобороны Великобритании также сообщило, что «эти изменения будут интегрированы в более широком смысле в оборону страны».
«Характер войны продолжает меняться, — поясняет генерал Джонс. — Когда границы между обычной и нетрадиционной войной становятся все более размытыми, мы должны создать должный настрой. Наша позиция должна перейти от реактивной к активной, а наш подход от пассивного к напористому».
«Нам надо… сосредоточить внимание на разведке, информационных операциях, операциях кибер- , радиоэлектронной и нетрадиционной войны. 6-я дивизия выходит за рамки типичных кибервозможностей в военной сфере и способна вести полномасштабную информационную войну в социальных сетях», — уточняет генерал.
По его мнению, «главным противником является Россия, которая превратила темное искусство торговли фейковыми новостями и политической пропаганды на основных платформах социальных сетей в стратегию национальной безопасности».
Основная часть деятельности дивизии будет связана с относительно традиционными действиями подразделений связи — глушением и перехватом связи противника, обеспечением на местах деятельности союзных спецслужб. Но соединение имеет и сугубо пропагандистские задачи. И одна из этих задач, по мнению британских военных экспертов, в том, чтобы перенести борьбу в социальных сетях на Россию, а также на различные, финансируемые государством (пророссийские) «террористические группы», использующие платформы для разжигания беспорядков и вмешательства в работу Запада.
Рассмотрим подробнее, что представляет собой эта дивизия, какие подразделения в нее входят — и как с их помощью Британия намерена вести гибридную войну против России.
Специальное подразделение пропаганды
Подразделением, выполняющим главную задачу дивизии в ходе начального скрытого периода, является 77-я бригада. По утверждению руководящих документов, она «предназначена бросить вызов трудностям современной войны, используя нелетальное противодействие, законные невоенные рычаги воздействия, а также адаптировать свои средства под поведение сил противника в ходе противоборства». Кроме того, задачей бригады является «осуществление информационного маневра при применении нетрадиционных сил и средств» для ведения боевых действий и проведения операций ниже порога вооруженного конфликта в виртуальном и физическом пространстве.
Подразделения бригады занимаются планированием распространения информации для максимального охвата аудитории противника. Они занимаются сбором, созданием и распространением цифрового медиаконтента, осуществляют мониторинг и оценку информационной среды. На них также возложена задача обработки информации, исходящей от аналогичных структур противника, и противодействие ей. Бригада состоит из пяти групп: информационной деятельности, целевой, информационно-пропагандистской, группы поддержки и штабной. Подразделения бригады консультируют и помогают всем частям и соединениям армии. На них же возложена задача информационной поддержки правительств партнеров.
Информационное воздействие бригады, а также организованная пропаганда в среде сил и населения противника способствуют достижению военных целей высшего командования и снижают затраты ресурсов и вероятность потерь.
От разведки до ПВО
Важную роль в решении задач, стоящих перед 6-й дивизией, играет ее разведбригада. В состав бригады входят подразделения связи и артиллерии, а также семь батальонов армейской военной разведки, группа специалистов военной разведки, наземный объединенный разведывательный центр и подразделение культурно-лингвистической поддержки.
Бригада осуществляет действия электронной войны, ведет радиоразведку, техническую разведку и разведку силами патрулей. В задачи патрулей входит развертывание наблюдательных пунктов, обнаружение целей и передача информации о них в реальном режиме времени, техническое наблюдение с использованием длинно-линзовой оптики, камер и систем передачи данных, развертывание скрытых дистанционных камер и датчиков дальнего действия, управление огнем артиллерии. При этом личный состав обучен действовать на территории противника, выживать, уклоняться от обнаружения и избегать захвата в плен.
Кроме того, в октябре 2017 года в дивизии сформирована специализированная пехотная группа. Она состоит из трех батальонов легкой пехоты, механизированного батальона, а также объединенной контртеррористической команды. Скорее всего, личный состав группы должен заниматься формированием повстанческих прокси-формирований противника из представителей оппозиции, наемников и люмпенов. А затем, в ходе расширения конфликта, принимать непосредственное участие в боевых действиях.
Помимо этого, в составе дивизии имеются бригада связи (она выполняет в том числе электронное противодействие противнику) и бригада ПВО.
Границы размыты
По утверждению западных аналитиков, до сих пор цели информационной войны Запада заключались в противодействии «вмешательству России в выборы», разжиганию Россией народного недовольства на территории коллективного Запада и помехам распространения российских компьютерных программ. Но сейчас Запад создает новые военные структуры, которые должны «превратить оборону в атаку», поскольку «Россия также восприимчива к информационной войне».
«Это первый шаг британской армии, который демонстрирует, каким образом информационная сфера может являться сферой военного противостояния. Очень важно, чтобы это решалось на уровне обороны страны, и было хорошо скоординировано с нашими союзниками по НАТО, в частности с США», — такими словами оценил создание дивизии британский военный аналитик Филипп Ингрэм.
Главным же изменением в военной области за этот год, по мнению британских аналитиков, является «размывание границ между обычной и нетрадиционной (читай: гибридной — прим. ВЗГЛЯД) войной». 2019 год стал переломным для западного военно-стратегического планирования. Западные эксперты в вопросах информационной войны сетуют на «запоздалую реакцию Запада на масштабную игру социальных сетей в содействии российскому вмешательству и агитации». Руководители спецназа и спецслужб выражают раздражение работой западных СМИ и на то, как на них влияют «российские стратеги». Они заявляют, что Запад испытывает на себе информационное воздействие России, и хотят перенести поле этой битвы на территорию нашей страны. Хотя бы на ее информационную территорию.
На воре шапка горит
Звучащие в адрес России упреки могут создать впечатление, что «гибридная война» — недавнее российское изобретение. Однако в последние десятилетия именно спецслужбы Запада провели не одну успешную гибридную операцию.
Ярким примером можно считать свержение законного правительства в Ливии, где были задействованы все силы и средства ведения гибридной войны — от информационного воздействия, создания и поддержки повстанческих формирований (значительная часть которых являлась, по сути, бандитскими) до применения авиаударов по инфраструктуре страны. Примером гибридной войны, направленной против России, были информационные атаки после агрессии Грузии 08.08.08 против Северной Осетии, когда представляемая мировой общественности картинка в новостных каналах была диаметрально противоположна реальным событиям.
Другой пример — информационная атака Великобритании против России, в которой премьер-министр Тереза Мэй официально объявила, что российские спецслужбы higly lickly виновны в отравлении семейства Скрипалей. Результат — из России целый ряд стран отозвал своих дипломатов.
Все эти действия осуществлялись в соответствии с установками Объединенного командования ВС США, определяющего гибридную угрозу как «любого противника, который использует сочетание обычных, нерегулярных, террористических и криминальных группировок и их действий в оперативном боевом пространстве. Вместо единой организации, гибридной угрозой или противником может быть комбинация государственных и негосударственных субъектов».
К гибридным операциям США, безусловно, относится и свержение законной власти на Украине в 2014 году. Однако неожиданные действия России в Крыму вызвали тревогу и озабоченность у наших «друзей и партнеров». По мнению западных специалистов, «успешное развертывание Россией асимметричных сил для аннексии стратегических районов в украинском Крыму резко изменило мир асимметричной войны». Четкие и организованные действия России, которые не допустили распространения на территорию Крыма националистических формирований, организовавших путч на Украине, вызвали злобу у реальных организаторов украинского Майдана. В этой связи волеизъявление народа Крыма о возврате в состав России было названо «российской оккупацией» — что и было подхвачено западными СМИ.
Не будучи в состоянии вступить в открытое противостояние, Запад периодически создает очаги напряженности на ее границах. Тому примерами Грузия, Украина, Прибалтика. Одним из важнейших признаков гибридной войны является так называемый прокси-конфликт — когда противник действует не сам, а опосредованно, используя для противодействия соседей своего оппонента. Соседей, готовых к реальным боевым действиям.
Кто и как работает против России
И таким, самым агрессивно настроенным к России, соседом, безусловно, является Украина. На ее территории, как и на территории ряда других стран бывшего СССР, под руководством западных кураторов развернуты местные подразделения гибридной войны против России.
Таким подразделением на Украине является 72-й центр информационно-психологических операций (ИПсО) Командования сил спецопераций (ССО) ВС Украины. Под руководством коллег из НАТО специалисты подразделений ИПсО занимаются самыми разнообразными формами информационных атак, используя любой факт или информационный повод. Не стоит сомневаться в их квалификации — ведь подразделения психологических операций действуют в составе ССО США уже не один десяток лет.
Согласно руководящим документам по ведению психологической войны США еще времен войны во Вьетнаме, пропаганда делится на так называемую белую, серую и черную. К «белой» относят информацию, которую вещают населению через официальные СМИ. К «серой» — фальшивые информационные вбросы через источники так называемых желтых СМИ, а в наше время всевозможные соцсети и мессенджеры. «Черной» пропагандой являются уже реальные действия, связанные с террористическими группами, а также силами специального назначения, действующими нелегально. Ярким примером таковых может быть серия терактов в Москве и других городах России в годы войны в Чечне. А кроме того, устранение политических лидеров и популярных военных руководителей непризнанных республик Новороссии. Эти действия нацелены на создание психологического напряжения в обществе. Совокупность же всех этих методов пропаганды — и есть один из способов ведения гибридной войны.
«Наша основная задача — деморализация личного состава врага, сейчас — незаконных вооруженных формирований сепаратистов. — рассказывал о своей работе один из специалистов ИПсО ВСУ. — Главный канал налаживания связей и установления контактов с информаторами — социальные сети… Главным каналом связи в соцсетях для нас был и есть Twitter. Основным методом и было, и до сих пор является распространение выгодных нам слухов среди врагов.
Итак, приезжаешь и сначала первые две-три недели изучаешь местность и реакцию людей на тебя. А местное население сразу узнает новеньких, приезжих. Не верьте, что нам легко работать, мол, нет языкового барьера. Все нюансы — например, говор, диалект, произношение, внешний вид — сразу заметны и очень важны в нашей работе. Поэтому просто устанавливаешь контакты, например, через центры для переселенцев. И дальше мы должны сделать, чтобы через наши контакты, вольно или невольно, люди перенесли нужную нам информацию на ту сторону. Чтобы посеять там или панику, или деморализацию личного состава, принудить их к дезертирству и побегу, вызвать недоверие к собственному руководству, чтобы не выполнялись приказы их командования.
Мы влияем через своих агентов, распространяем слухи, статьи через журналистов и лидеров общественного мнения, которые читают и на нашей, и на их стороне».
Подобные структуры существуют и в Прибалтике и ряде других стран. А теперь, учитывая переход на более высокий уровень гибридной войны Запада (в том числе Великобритании) против России, стоит готовиться к новым информационным вбросам типа пресловутого higly lickly, а также и более активным действиям против России и ее союзников.
И осуществлять эту работу будет в том числе развернутая в новом качестве 6-я дивизия полевой армии Великобритании.
