Фото:
ИноСМИ
«Какую огромную радость я ощущаю от того, что как человек принадлежу к этому миру, с которым ощущаю неразрывную связь, от земных недр до окружающей нас атмосферы». Именно эта фраза Зиновия Пешкова как нельзя лучше раскрывает секрет его невероятного пути, пронизанного «жизненным порывом», как его описывал философ Анри Бергсон (Henri Bergson). Итоги говорят сами за себя: 82 года полной достижений жизни, исключительная судьба, которую он выковал вопреки всем невзгодам и препятствиям или даже благодаря им…
Какие карты раздала судьба маленькому Иешуа-Залману (впоследствии Зиновию) Свердлову, когда он появился на свет 16 октября 1884 года в еврейской семье в Нижнем Новгороде (400 км на восток от Москвы)? Его отец был гравером и честным трудом зарабатывал деньги, но семь братьев и сестер висели на нем тяжелым грузом. Поэтому Иешуа проводил большую часть времени на улице и даже подходил к грани закона, пока его путь не пересекся с Максимом Горьким.
«Я родился во время этой встречи», — впоследствии скажет Зиновий. Пророческий писатель, защитник угнетенных, поборник прогресса и социальной справедливости решил взять под свое покровительство подростка, в котором увидел большой потенциал. Он сделал его своим помощником и секретарем, стремился способствовать его интеллектуальному развитию. Зиновий оказался на высоте ожиданий наставника, и в 1902 году тот согласился стать его крестным и приемным отцом. После крещения по православным обычаям Иешуа Свердлов стал Зиновием Алексеевичем Пешковым (настоящая фамилия Горького).
Когда будущему генералу и дипломату не было еще 20 лет, ему довелось пройти через царские тюрьмы и познакомиться с революционными кругами. Он испробовал свои силы в литературе и театре. Модная одежда и природное очарование (несмотря на малый рост — 1,62 метра) влекли к нему женщин. В 1904 году Зиновий уехал из страны, чтобы избежать отправки на японский фронт. Он скитался без денег по многим странам, от Финляндии до Канады, от Англии до Швеции. Два года спустя Горький присоединился к нему в Нью-Йорке. Тем не менее Зиновий жаждал новых приключений. Он пересек США и бороздил Тихий океан, но затем присоединился к писателю на Капри, где тот лечился от туберкулеза и собрал вокруг себя группу художников и интеллектуалов.
В октябре 1910 года Пешков женился на Лидии Петровне Бураго, жившей в Италии дочери казацкого полковника, через пять дней после помолвки. Рождение маленькой Лизы не стало препятствием для скорого развода. Кроме того, Первая мировая война открыла новую главу в бурной саге нашего странствующего рыцаря. 31 августа в Ницце он подписал обязательство о службе в Иностранном легионе на все время конфликта. Хотя ему была противна мысль о том, чтобы сражаться под знаменами Николая II, он ощущал необходимость участвовать в борьбе с центральными державами.
9 мая 1915 года пуля раздробила ему правую руку под Аррасом. Ему удалось добиться перевода в американский госпиталь в Нейи, где его спасли в последний момент ценой ампутации руки по плечо. Другой человек пал бы духом, но Пешков черпал в травме новые силы. С лета 1916 года он стал заниматься пропагандой в Министерстве иностранных дел. Его отправили в США, где он участвовал во множестве конференций и способствовал вступлению американцев в войну.
После российской революции 1917 года он вошел в отправленную к временному правительству делегацию. Его брат Яков Свердлов был преданным сторонником Ленина, но царивший хаос лишил его последних иллюзий насчет добродетелей социализма. «Вместо того чтобы способствовать братству и благородным чувствам, революция превозносила ненависть, недоверие, дикость и примитивный эгоизм», — писал он другу. Позднее он скажет Горькому: «Нужно носить шоры или родиться слепым, чтобы считать, что одна форма правления может быть более совершенной и прогрессивной, чем другая, или что понятие прогресса вообще существует».
Гражданин Франции с 24 января 1923 года
После большевистского переворота Зиновия (к тому моменту его назначили командиром батальона в Легионе) отправили советником в Белую армию. Назначение привело его в Сибирь, куда он добрался через Калифорнию и Манчжурию. Владивосток, Иркутск, Омск… Он побывал на Урале и в Грузии, а в конце организовывал в Севастополе эвакуацию солдат генерала Врангеля.
После возвращения в Париж в обществе княгини Саломе Андрониковой, с которой он познакомился в Тбилиси, Пешков блистал в столичном светском обществе. Он продолжал проводить конференции в США, чтобы привлечь необходимые средства на восстановление страны. Затем его назначили в международную комиссию по свирепствовавшему в России голоду. Как бы то ни было, ему было недостаточно светских любезностей и тонкостей дипломатической карьеры. В мае 1922 года он добился назначения в штаб маршала Лиотэ в Марокко. После знакомых с детства морозов русской зимы его влекла окутывающая все африканская жара.
Зиновий Пешков получил французское гражданство 24 января 1923 года и нашел в Легионе настоящую семью. Его люди уважали его и в шутку называли «одноруким воякой». Дело в том, что он не боялся идти в бой, несмотря на травму. После ранения в левую ногу он сказал, что это хорошо для «симметрии».
Пешков долгое время чередовал военные и дипломатические миссии, переходя по мере необходимости между министерствами обороны и иностранных дел. Ему не раз доводилось бывать в США, Сирии, Ливане, Италии, Марокко… В его биографии Гиймет де Серинье (Guillemette de Sairigné) пишет следующее: «Когда пытаешься разобраться в его жизненном пути, на ум неизбежно приходит образ бродячего монаха из российской литературы. (…) Кто-то сравнивает этого неутомимого скитальца с персонажем вечного жида, который не может обрести покой, пока не найдет смысл в своей судьбе…»
Пешков, возможно, обрел этот смысл в тот самый момент, когда некоторые думали об отступлении. Поражение в 1940 году застало его в марокканской Кенитре. В стремлении к «полезной деятельности» он предложил свои услуги генералу де Голлю. В октябре 1941 года он прибыл в Лондон и вступил в Свободные французские силы. Сначала его отправили в Южную Африку, а затем — в Голд-Кост (современная Гана), где он пытался заручиться поддержкой французской Западной Африки для «Сражающейся Франции». В лице де Голля Зиновий, наконец, обрел лидера, «с которым можно связать мечты». В 1943 году бывший легионер получил звание бригадного генерала и был назначен главой военной миссии в Китае. В следующем году он получил ранг посла и был приписан к командующему союзными силами на Дальнем Востоке генералу Макартуру.
Крайности холодной войны были не по душе этому человеку, который сохранил часть русской души. «Антикоммунистический лозунг покрывает все, — горячился он в апреле 1948 года. — Под этим знаком все хорошо и допустимо, любое подчинение свободных народов Америке».
После отхода от дел в 1950 году (президент Венсан Ориоль вручил ему орден Почетного легиона) Пешков с энтузиазмом приветствовал возвращение к власти генерала де Голля. В 1964 году тот поручил ему непростую задачу: сообщить главе правительства националистического Китая Чан Кайши решение Франции о формировании отношений с Китаем Мао Цзэдуна. «Мне нравится чувствовать себя живым, вдыхать еще хоть немного воздух жизни, хотя у меня нет страха смерти», — признал старый солдат незадолго до кончины 27 ноября 1966 года.
По требованию этого необычайного человека, полного серьезности и сибаритства, верности и взбалмошности, перфекционизма и дилетантства, на его надгробии на русском кладбище Сент-Женевьев-де-Буа выгравирована следующая лаконичная надпись: «Зиновий Пешков, легионер».
